Таня Гроттер и проклятие некромага - Страница 85

К оглавлению

85

– Что закончится? – не поняла Таня.

– Все, – повторил Глеб.

– Ты опасаешься, что тебя бросят в Дубодам?

– Пусть рискнут. Теперь я получил все, что имел Тантал. Остановить меня может только Сарданапал. И то не уверен, – заметил Глеб.

Таня почувствовала, что он прав, и забыла о Франциске с Вацлавом. Не стоит думать о тех, кто лишь занимает место в памяти, не давая ничего взамен. На трибунах мелькали флаги. Со скамейки Склеповой в воздух взвилась пенная струя. Склепова любила не столько пить шампанское, сколько красиво открывать его.

– Зачем ты сделал это? Зачем отдал мяч? – спросила Таня у Бейбарсова.

Она уже знала, что сегодняшний матч взорвет историю драконбола, но лично у нее ощущения победы не было. Это была подаренная победа. Кафтан с барского плеча. Копеечка для бедных.

– Считай это прощальным подарком. Все лучше, чем банальные цветы, – сказал Глеб, прочитывая ее мысли.

– Подарком? – не поняла Таня.

– Ты слышала. Я ухожу.

– Почему?

– Просто ухожу.

Таня не верила. Совсем недавно она желала, чтобы Бейбарсов оставил ее в покое, однако теперь, когда все так и случилось, она была в замешательстве. Иногда, говоря «нет», мы хотим сказать совсем другое. Как «нет» не всегда «нет», так и «да» не всегда «да». В доброй половине случаев это очень условные слова.

– Ты что, даришь меня Ваньке?

– При чем тут Ванька? Я никому тебя не дарю. Ты не вещь. Ты сама можешь выбирать, – сказал Бейбарсов.

– Не понимаю… Некромаги не уступают! Никогда! – крикнула она.

Бейбарсов презрительно вскинул рассеченную бровь.

– Сдаются те, на кого давят. Я же принял решение сам. Не думай, что мне не больно. У меня такое чувство, что я отпилил себе ногу.

Забыв о смычке, Таня опустила руку. Не понимая, что от него хотят, контрабас дернулся.

– Будь ты проклят, ты уже почти получил, что хотел! Я тебя почти люблю! – крикнула она.

Бейбарсов спокойно кивнул.

– Я знаю.

– ЗНАЕШЬ??? И что?

– И ничего. Я ухожу. Со мной у тебя нет будущего. Возможно, тебе будет больно, но в конечном итоге так лучше. Все раны затягиваются, если их не растравливать, – сказал Глеб.

Таня пожалела о своем признании. Расставаться на такой ноте всегда особенно больно. Для обоих было бы проще, если бы она его ненавидела.

Проносились смазанные лица. Кружились трибуны, подмигивали флагами сектора. Это была победа, триумф. Вспыхивая, исчезали оставшиеся игроки сборной вечности. Фаны выкрикивали ее имя. Тане все было безразлично.

– Я тебя не понимаю. Совершенно не понимаю, – сказала она устало.

Таня посмотрела вниз. Все поле уже было запружено боевыми магами. Маги суетливо строились четырехугольником, в центре которого находились Франциск и Вацлав.

– Сейчас не понимаешь, когда-нибудь поймешь. Если огонь не погаснет, дерево сгорит. Поэтому огонь, любя дерево, должен уйти. Даже если уйти для огня значит лишиться пищи и умереть. Я оставляю тебя, потому что люблю. И буду любить вечно… Пусть я сам буду вдали, действие зеркала Тантала необратимо. Ванька все больше будет походить на меня, пока не достигнет золотой середины. Чего-то среднего между Ванькой и мной. Моя связь с ним, равно как и его со мной, теперь нерасторжима. Всякий раз, когда он будет целовать тебя, – я буду это чувствовать. Всякий раз, как ты засмеешься, – я услышу твой смех. Это уже немало, если разобраться? – продолжал Глеб.

– Зачем ты мне это говоришь? Всю эту путаную чушь?

Бейбарсов продолжал смотреть на нее. Его взгляд прожигал Таню.

– Просто, чтобы ты знала. Больше слов не будет. Лучше отрубить кошке хвост сразу, чем по кускам отдавливать его в тисках… Но все же я не могу уйти просто так.

Бейбарсов коснулся ладони губами. Подул. Прощальный поцелуй обжег Тане губы, как если бы их не разделяли два метра и они не неслись под самым куполом, где ревел ветер и, дробясь, пробивались сквозь призрачную защиту солнечные лучи.

На секунду Таня закрыла глаза. Внезапно вспомнив – даже не вспомнив, ощутив, что там, впереди, стена, она резко перебросила смычок в другую руку. Контрабас круто развернулся, избежав столкновения. Таня услышала звук удара. Ступа врезалась в защитную стену и, треснув, полетела вниз. Но это было уже неважно. Ступа была пуста. Некромаг Глеб Бейбарсов исчез.

notes

1

Канальей рождаются, а не становятся (лат.).

2

О, если бы так все! (лат.)

3

Многое может возродиться из того, что уже умерло (лат.). Гораций. Наука поэзии.

4

Не для школы, а для жизни мы учимся (лат.). Сенека. Письма.

5

Пороки эпохи, а не человека (лат.).

6

Переноси и будь тверд, эта боль когда-нибудь принесет тебе пользу (лат.). Овидий. Любовные элегии.

7

Торопись медленно (лат.).

8

Торопливость задерживает (лат.). Квинт Курций. История Александра.

85